Хойсала Брамин

Эта статья была опубликована в последнем выпуске журнала «Namarupa Magazine». Я написал ее, чтобы почтить память Гуруджи и немного поговорить о мировоззрении, в рамках которого Гуруджи стал изучать йогу. История, по которой мы, люди Запада, приходим в йогу, довольно сильно отличается от истории Гуруджи. Для нас йога представляется чем-то инородным, к чему мы адаптировались, конечно же, с большим удовольствием. Однако это все равно остается тем, что наша культура не умела или не способна обеспечить. Для Гуруджи йога была вплетена в самую ткань его культуры, его страны, и как мы увидим, в его маленькую, затерянную деревеньку Южной Индии.

Многие годы Гуруджи работал над тем, чтобы понять людей Запада и то, как передать йогу культуре, лексикон которой весьма скуден для этой дисциплины и присущих ей моральных ценностей. Вероятно, многие слышали, что Паттабхи Джойс сбежал из дома, когда ему было 12, а затем позже в юном возрасте 22 лет он стал первым главой кафедры йоги в Мастерском Университете Санскрита. Также он учил йоге Махараджу Мастера, что тоже было нелегким делом. Что, однако, может пролить больше света на его характер, больше, чем факты его биографии, так это понимание культуры, в которой он родился.

Традиция хинду очень многообразна, как и практически все мировые религии. Она делится на множество фракций, обладающих весьма несхожими верованиями, так что мы не можем явно сказать, что есть одно сплоченное индусское учение.
Определенные идеи принимаются в одностороннем порядке, но с отличными умозаключениями: представление о карме, дхарме, реинкарнации и разные взгляды на Брахмана или некую форму абсолюта. Внутри каждой фракции имеется связующая нить, которая может переносить наставления из поколения в поколение, называемая парампарой, или линией преемственности. Чего бы ни придерживалась парампара, это создает определенный контекст, которому следуют рожденные в нем. Это как линзы, формирующие мировоззрение, как ракурс, с которого оценивается важность жизни, работы, удовольствия и смерти.

Парампара

Главный смысл традиции в передаче следующим поколениям чего-то, что живо – будь то обряд, практик или рецепт. Эта живость, как поток, непрерывное течение, и относительно духовности это поток знания. Когда мы вступаем в этот поток, мы погружаемся в знание, которое прошло через умы и переживания предков, создавших прецедент для нас, и, таким образом, он обладает силой и авторитетом. Существует множество различных подходов к духовной жизни. Один, к примеру, состоит в том, чтобы иметь цель, которую хочется достичь, а затем браться за ее достижение. Этот путь окрашен некоторой долей индивидуальности и, если человек остается привязан к той желаемой цели, результаты будут ограничены достижением желаемого. Другой путь заключается в предании, сдаче себя, в желании узнать то, что лежит за гранью нашего понимания, не в желании изучить какую-то конкретную вещь, а в том, чему может эта конкретная вещь научить – не трансформировать себя, а быть трансформированным. В этом подходе эго может затихнуть до уравновешенного состояния, потому что оно не борется, оно поглощается. Оно не стремится добиться чего-либо, чего-то, что, как ему кажется, сделает его целостнее и совершеннее, более завершенным, потому что наша внутренняя сущность уже цельная, совершенная и завершенная. Когда подход к духовной жизни происходит с позиции предания себя, погружения себя в поток учений, без того, чтобы переделывать их под свои предпочтения, тогда что-нибудь интересное может быть по-настоящему узнано. К тому же наши взгляды на то, чего же мы желаем для себя, и в своих жизнях меняются со временем. Мы можем ставить целью стремление к мукти, или освобождению, но нам не следует чересчур зацикливаться на том, что мы полагаем может быть мукти. В действительности оно будет чем-то, что наш концептуальный ум неспособен объять и вместить. Эта идея не нова. В разное периоды времени во время обучения с Гуруджи я брался за оба этих подхода для практики, и обнаружил, что последний из них, говорящий о предании себя, больше резонирует с методологией Гуруджи. Он неоднократно предостерегал нас, чтобы мы не задавали слишком много вопросов, а просто практиковали. Именно там отыщутся ответы.

Когда традиции остаются из поколения в поколение, знание, содержащееся в их передаче не теряется. Сколь много прекрасных ремесленных профессий пропало из-за прекращения их использования? Индийский образец совершенства состоит в том, чтобы сберегать знание и передавать его дальше – как, например, йогу. Традиция остается в силе благодаря своей чистоте и непрерывности. Хотя даже йога переживала нелегкие времена. Когда Кришнамачарья пожелал учиться практической йоге, ему пришлось отправиться в путешествие за тысячи километров, чтобы отыскать знающего гуру. Позднее учение Кришнамачарьи через его учеников, несомненно, помогло возродить йогу, и благодаря силе их веры и убежденности превратить ее во всемирное явление. В Бхагавад Гите Кришна говорит Арджуне об учениях йоги, их угасании и возрождении в двух сжатых стихах:

«Так, принимая один от другого (parampara praptam), ее познавали святые цари. По прошествию долгого времени эта йога была утеряна, о Победитель врагов. Эта древняя йога, высшая тайна, сегодня поведана Мной тебе, ибо ты предан (Мне) и Мой друг». Бхагавад Гита 4.2-3

Хотя Гуруджи родился в касте, которая могла похвастаться множеством блестящих мыслителей, художников, музыкантов, и религиозных лидеров, знание, которое он искал, было не доступно ему дома. Только через свое знакомство с Кришнамачарьей, а затем позже благодаря множеству лет проведенных в Колледже Махараджи в Мастере, произошло его серьезное погружение в величие его наследия, и, в конечном счете, определило направление его жизни.

Царь Каушика

Гуруджи родился в маленькой деревеньке Каушика в штате Карнатака. Однажды, когда внук Гуруджи Шарат и я были в Каушике, Гуруджи привел нас к небольшому крытому строению, обращенному в сторону каменной колонны, и поведал нам следующую историю. Речь в ней шла о мудреце Вишвамитре, который прежде был великим и почитаемым царем по имени Каушика, известным за свою заботливость и необузданный нрав. Некогда великий царь был в походе по лесам и наткнулся на ашрам мудреца Васиштхи…

«Васиштха проявляет гостеприимство к Царю, и хотя Царь отказывается из-за большого числа людей в своей армии, Васиштха настаивает, и Царь уступает. Мудрец призывает свою священную корову Камадхену, которая устраивает роскошное пиршество с массой редчайшей и вкуснейшей еды, еды которую даже королевская кухня не в силах сотворить.

Вишвамитра был поражен. Он гадал, как простой отшельник может явить такую силу, на которую он, как Царь, не способен.
Осознав великие силы коровы Камадхену, способную неограниченно предоставить все, что угодно, Царь Вишвамитра предложил 100 коров за нее, говоря, что Камадхену в пору быть при царском дворе.

Васиштха объяснил, что она была коровой, принадлежавшей Богу, но по настойчивому требованию Царя, он уступил. Царь послал своих людей доставить корову, но когда они приблизились к ней, Камадхену качнула своим телом, из которого появились тысячи воинов. Эти воины просто вырезали людей Вишвамитры.

Царь пришел в ярость и объявил мудрецу войну. Он предупредил его, что тот будет убит, если не расстанется с коровой. Мудрец Васиштха положил на землю травинку, которую он наполнил божественной силой, и сел за ней заниматься аскезой.

Царь подал сигнал к началу войны. Все войска и орудия, шедшие на него, без следа поглощались той травинкой. Мудрецу ничто не могло навредить. Царь Вишвамитра остолбенел. Он понял, что сила аскезы была гораздо более значительной, чем мощь всей его армии.

Он сказал:

Бесполезна сила кшатрия – единственно сила Брахма риши – сила; с одним только посохом Брахмы все мои орудия были уничтожены.

Произнеся это, Вишвамитра сам начал суровую аскезу.

Он сидел в аскезе, лицом в различных направления на земле в течение тысяч лет. В какой-то момент соблазнительница Менака своими чарами красоты положила конец его аскезе. Он начал жить с ней, тем самым, прервав свой тапас.

В другой раз член низшей касты, шудра, пришел к Вишвамитре, прося, чтобы его отправили в Индра Локку, мир Господа Индры. Вишвамитра направил его к мудрецу Васиштхе, который ответил отказом.

Итак, Вишвамитра начал обряды, нужные для того, чтобы шудра был доставлен в Индра Локу. И достаточно скоро Шудра оказался там. Но там его не пустили и сбросили обратно на Землю. Он вопил Вишвамитре, что в Индра Локе для него просто не нашлось места. Вишвамитра дерзко заявил, что он сотворит другую Индра Локу, и сказал шудре оставаться на месте. Аскеза Вишвамитры была затронута его стараниями сотворить новую вселенную для шудры. Так что, он заново начал свою аскезу, и только тогда в том самом месте и в том самый момент, его аскеза принесла плоды.

В результате силы и могущества его аскезы Индра Лока начала гореть. Девы (небожители) бросились за помощью к Брахме и Вишну. Они просили их лично связаться с Вишвамитрой .

Брахма снизошел на Землю и обратился с просьбой, чтобы Вишвамитра прекратил свою аскезу, и даровал ему титул Брахма Риши. Но Вишвамитра не шелохнулся, пока, по его требованию, Мудрец Васиштха не признал его таковым. Итак, мудрец провозгласил Вишвамитру Брахма Риши, хотя между ними оставалось едва сдерживаемое недовольство друг другом. Лишь тогда Вишвамитра завершил свою аскезу. По легенде именно здесь, в Каушике имели место все эти события. Другим именем Вишвамитры было Каушика, и поэтому эта деревня стала так называться.» (переведено с каннада Гуруджи)

Вот в таком окружении рос Гуруджи – его игровыми площадками были те самые земли, где происходили эпические события. Деревню Каушика населяло около 60 браминских семей, главным образом Хойсала карнатакцы, каста Гуруджи, и Санкети брамины. Обе эти касты славились своими многочисленными ведическими мыслителями, учеными, священнослужителями, музыкантами и философами. Среди знаменитых Хойсала карнатакцев были Мадхава Видьяранья, священнослужитель Шрингери Мутт, широко известный за свои работы по Адвайта Веданте. Другим выдающимся членом общины Хойсала карнатакцев был его Святейшество Шри Чандрашекхарендра Сарасвати, покойный священнослужитель Канча Камакоти Питхам, святой, чья скромность, простота, духовные качества, умственные способности и милосердие были вдохновением для многих миллионов хинду, последователей иных религий, а также людей Запада. Династия Хойсала правила Карнатакой на протяжении трех столетий, самые ранние письменные упоминания относятся к 1117 году.

Будучи ребенком, до начала средней школы, Гуруджи был очень свободен. Он и его друзья почти не бывали дома, где было много разной работы, и его частенько ругали за причинение беспокойств и за их буйные игры. Про игры в лесах Каушики он говорил: «Порой мы не возвращались домой по 2-3 дня. Мы продолжали играть… ночевали в каком-нибудь храме…» С началом средней школы Гуруджи стал все больше интересоваться учебой, и его общение с местными шастри и с Кришнамачарьей только увеличило его рвение. После прохождения Гуруджи церемонии шнура, всякий раз, когда он открывал свои книги для учебы, его семья с сарказмом замечала, что он был ученым из Рамаяны или Махабхараты – «Пойди, пригляди за коровами», — приговаривали они. Его мать считала, что от его занятий будет мало пользы, и что они просто трата драгоценных денег и времени. Однако именно те самые истории из Рамаяны и Махабхараты и общение с местными учеными открыли ему глаза на потрясающую историю и духовный значение деревни, из которой он был родом. Его желание изучать Бхагавад Гиту и учить Санскрит, как в свое время делал Кришнамачарья, все росло. Когда жизнь в Каушике стала невыносимой, с его единственной перспективой собирать кокосы с деревьев его дяди, он собрал в дорогу два дхоти и свои сосуды для выполнения утренних молитв, и отправился в Мастер.

Шанкарачарья и Смарта брамины

В индуизме существует три основных популярных религиозных воззрения: вайшнавы (поклоняющиеся Вишну), шайвиты (поклоняющиеся Шиве) и шакты (поклоняющиеся богине). Ади Шанкарачарья (788-820гг.), великий философ и святой, распространявший философию Адвайта Веданты в 8 веке, ввел четвертое воззрение, которое со временем стало необычайно популярно, так называемую Смарта Сампрадайю. Именно в этой традиции родился Гуруджи. Его родовой Гуру – Ади Шанкарачарья, и Гуруджи придерживался философского взгляда Шанкарачарьи на «я», мир и Бога, а также его методологии поклонения. Смарта традиция придерживалась взгляда, что Шива, Вишну и Шакти все в равной степени представляли Абсолют, и включала трех других божеств: Ганеша, Сурья и Сканда, или Субраманья. Либо согласно семейной традиции или по личному предпочтению человек выбирал одну из этих форм в качестве своего главного божества, но поклонялся всем каждый день. Во время своей ежедневной пуджи избранное божество (ишта девата) помещалось в центр подноса для пуджи, а остальные божества размещались вокруг. Избранному божеству доставалось первое поклонение, а всем остальным уделялось внимание после.

Шанкарачарья был чрезвычайно плодовитым и влиятельным учителем. За свои недолгие 32 года он написал важные комментарии к Бхагавад Гите, Упанишадам и Брахма Сутрам, а также составил сотни посвященных Богу поэм и гимнов, многие из которых до сих пор исполняют в Индии на ежедневной основе. Но за что он больше всего известен, так это, пожалуй, за свое учение о недуализме – что самая сущность Веданты – это недвойственное состояние реальности, подытоженное в следующей максиме:

Brahma satyam, jagat mithya, jivo brahmaiva na aparah – Брахман (Абсолют) – реален; мир – нереален; индивидуальное «я» – ни что иное, как Брахман.

Гуруджи имел обыкновение резюмировать это лаконично, говоря: «Бог – один, не два».

Хотя реальность Абсолюта представлена повсюду и во всем всегда, уму невозможно концентрироваться везде, на всем, всегда. Более того, ум составлен из материальной сущности, трех гун, которые создают все качества природы; ясность, активность и стабильность (саттва, раджас и тамас): ум, несомненно, материален – он пластичен и подвижен. Таким образом, чтобы концентрировать ум на определенном направлении, ему нужна форма для концентрации на ней. Форма ишта деваты – саттвична, чиста и ясна. Она пронизана тонкими смыслами, и при поклонении и служении с преданностью повышает размышляющую и проясняющую природу наших умов. Наше отношение с божеством, нами самими и миром может начать меняться в философскую сторону, которая может начать понимать, или созерцать внутри, проблемы, приведшие нас к духовной практике в первую очередь. Уму очень сложно сконцентрироваться или попытаться созерцать и размышлять о бесформенном:

Очень сложно достичь (духовной цели) тем, чей ум привязан к Непроявленному, ибо с трудом обретается воплощенными (продвижение) на пути к Непроявленному.

Но для тех, о сын Притхи, кто, отрешившись от всех действий ради Меня, (считая) Меня высшей (целью), и, (пребывая) в йоге, неуклонно медитируя на Меня, поклоняется Мне

чьи мысли устремлены ко Мне, — для них Я вскоре становлюсь спасителем, (освобождающим) из океана самсары — (рождения) и смерти.

Бхагавад Гита 12.5-7

Для концентрации ума и эмоций с почтением и преданностью становится необходима форма Бога. Хотя, возможно концентрироваться на бесформенном, те, кто на самом деле способны выполнить это, редки и, вероятно, на каком-то этапе имели некую форму, которую использовали для приведения своего ума к более утонченному и очищенному состоянию, нужному для рефлексии, размышления о бесформенном. Как ум, одержимый объектами, может стать привязан к безобъектности? Это очень редкий случай, и это очень трудно.

По этой причине, хотя Шанкара и известен как Адвайтин – придерживающийся философии, которая обычно связана с бесформенной, безымянной и немыслимой концепцией Абсолюта, его последователи в Индии, Смарты, заняты детально разработанным поклонением нескольким божествам ради культивирования преданности, любви и подчинения, сдачи себя, что создает качество ума, необходимое для тонкого созерцания. Они выбирают объект – объект поклонения – и через соединение ума и сердца, приводят свое сознание в состояние концентрации. Патанджали ведет речь о том же в Йога Сутрах, когда говорит: » samadhi siddhih Ishvara pranidhanat» – «совершенство самадхи приходит от предания себя Ишваре». Предание себя Ишваре прививается нам через пуджу и поклонение Богу с формой, Ишваре. Яджнявалкья идет еще дальше, включая Ишварапуджу в качестве одной из 10 ям в Йога Яджнявалкья.

Самадхи означает тип одинаковости, тождественности – ум принимает форму того, что созерцается, и мы становимся тем, на чем мы медитируем. При выполнении упасаны, или поклонения одному из божеств, мы приходим к осознанию того, что божество ни что иное, как наша внутренняя самость.

Еще одно слово, которое подразумевает тип тождественности, которое также равновесие, это саматвам. В Бхагавад Гите мы читаем:

Yogasthah kuru karmani sangam tvaktva Dhananjaya
Siddhya asiddhyo samo bhutva samatvam yoga ucyate

Выполняй свою работу, отбросив привязанности, равно относясь к успеху и неудаче. Уравновешенность называется йогой. БГ 2.48

Однако для саматвам, или самадхи имеются некоторые предварительные условия, и это основа для йога практики. Шанкарачарья говорит в Апарокшанубхути:

Nitya abhyasadrte prapti na bhavet saccidatmanah. Ap. 101

Тот Атман, который есть абсолютная истина и сознание не может быть обретен без постоянной практики.

Он перечисляет 15 шагов, которым нужно следовать, чтобы суметь практиковать нидхи-дхьясану – глубокую, основательную медитацию. Среди этих 15 – поза, корень обуздания, равновесие тела, устойчивость взгляда и контроль жизненных сил – известных на санскрите как асана, мулабандха, дехасамьям, дрикстхити (дришти) и пранаяма. Эти термины, с которыми знакомы большинство практиков йоги. Шанкара приводит глубокое, внутреннее значение для каждой из этих практик. Например, асана:

Следует знать, что истинная поза та, в которой медитация на Брахмана протекает спонтанно и неустанно, и никакая другая, что уничтожает счастье. Ар 112

Однако очень важно понять, что это по существу конечная цель йоги. Притворяться, что мы готовы к столь глубокой медитации – обычно другой вид заблуждения, когда нам еще так о многом стоит позаботиться в первую очередь – о наших эмоциях, наших отношениях, нашей способности действовать в мире спокойно. Хотя медитация на Абсолют может помочь взглянуть на наши отношения под новым углом, нам нужно следить, чтобы это не стало формой эскапизма, или бегства от действительности. Поэтому подготовка, или возделывание, совершенствование тела, дыхания и ума необходимо прежде, чем мы сможем, так сказать, пересечь мост мукти. Хотя впрочем, Шанкара говорит об асане и пранаяме и приводит для них глубокие внутренние смыслы, как для очень основательных и абсолютных состояний чистого сознания, нам следует помнить, что он пользуется разговорной, йогической терминологией и накладывает на них свой собственный философский уклон. Асана и пранаяма известны в качестве йогических инструментов; он же использует простой стиль речи, чтобы постараться расширить взгляд на практику – а не чтобы опровергать ее.

Следовательно, это именно то место, где в традиции Гуруджи практика йоги вписывается в значимость и представление о наших отношениях в мире и, в конце концов, о нашем постижении Атмана. Более того, В Йога Мале Гуруджи говорит, что одним из существенных значений слова «йога» является «отношение». Вся йога – это подготовка: наше тело должно стать стабильным, чтобы мы не беспокоились о болезнях; наше дыхание должно стать спокойным, чтобы наши эмоции не увлекали и не уносили нас; органы восприятия должны стать очищены, чтобы мы, как в одурманенном, туманообразном состоянии, не позволяли нашим приязням и неприязням зачаровывать себя. Постижение философских принципов требует, чтобы все эти способности были очищены. Это было очень важно для Гуруджи. Он говорил, что вы должны всегда молиться Богу прежде, чем делаете какую-либо работу». Если вы сперва молитесь Богу», -он обыкновенно говорил – «ваша работа (или йога) будут успешны. Если нет, успеха не будет. Бог всего один, лишь имен много. Какое имя не возьми, Брахма, Вишну, Шива, Бог – лишь один. Какова бы ни была твоя вера, есть Бог». И он шел дальше, говоря: «Такой тип видения очень сложен, ты не можешь это сделать с этими глазами. Вот, почему ты должен практиковать, практиковать, практиковать, практиковать. Без практики, без толку».

Практика асан и пранаямы – лишь одна составляющая часть занятия йогой; философское исследование образует другую часть. Но именно искра любви и преданности – тот тайный ингредиент в доставлении всего предприятия под своды пещеры сердца, где, как вновь и вновь возвещают писания, и находится Абсолют. Когда мы смотрим на систему Гуруджи, нам следует понимать, что йога, которой он обучал, прежде и больше всего базировалась в теле, так как мы воплощенные существа, и нам не следует отвергать этот факт нашего существования. Его энтузиазм в отношении йоги, однако, не был просто физическим – физическое – это ворота, шлюз. В мистических историях Индии, историях о йогах, святых, преданных божественному, в тысячах и тысячах историй подробно излагается о том, как через тело йоги достигали блаженства и реализации. Это, я считаю, было по существу вдохновением Гуруджи в его йоге.

*(http://www.hoysalakarnatakaru.org/origin.htm)

автор: Эдди Стерн

Перевод: Дмитрий Барышников

©Ashtanga.su and Ashtanga Yoga School Moscow, 2013. Несанкционированное использование и/или копирование этого материала без согласия и письменного разрешения от автора и/или владельца этого сайта строго запрещено. Цитаты и ссылки могут использоваться при условии, что полное и четкое признание авторства будет за Ashtanga.su с соответствующим и определенным направлением на исходный материал.Хойсала Брамин / Школа Аштанга Йоги в Москве by bdproffy is licensed under a

Вас может заинтересовать

(47) (3) (22) (15) (3) (8) (3) (5) (73) (17) (71) (4) (62) (31) (37) (3) (91) (21) (8) (1) (6) (16) (2) (1) (14) (1) (1) (31)